Американский исследователь мифологии Joseph Campbell в знаменитой книге The Hero With a Thousand Faces (Тысячеликий Герой) провёл масштабное исследование в области сравнительной мифологии различных культур мира. Автор пришёл к выводу, что, несмотря на множество традиционных различий, сценарии путешествия героев мифов имеют единую основу. Знание ключевых аспектов в построении мифа, эпоса и даже религии позволяет проникнуть в истинный смысл ключевых этапов преображения человека, который принял путь духовного развития (viii).

Campbell считает, что мифология c ее символизмом имеет прямое отношение к науке о душе. Психоаналитическая тенденция ясно указывает на этот факт, утверждая, что “мифы и сновидения имеют одну природу”, а также, что “сновидения являются симптомами психической динамики” (255). Исследователь указывает на прямое соответствие между структурой построения мифа и сновидениями человека. Сценарии мифологического эпоса, а также основные вехи в судьбе современного человека - не более чем символическая проекция из поля бессознательного. Однако это не просто спонтанный импульс, а вполне структурированный язык коллективной мудрости человечества (256). Таким образом, познав этот универсальный символизм, мы перестаем блуждать во тьме и принимаем во внимание скрытые ориентиры, которые возвращают нас к целостности.

Каким образом древние мифы могут помочь нам преодолеть противоречия, страх и жизненные кризисы? Campbell указывает на существование метафизической карты, как своеобразного сценария универсального путешествия. Эта карта показывает классические этапы трансформации героя независимо от традиционных особенностей различных народов мира. Итак, получая инициацию на определенных этапах путешествия, герой погружается в “единство человеческого духа”, о котором твердили мудрецы Востока и Запада в своих откровениях во все времена (36).

В конечном итоге прохождение духовного пути позволяет преодолеть личностные противоречия благодаря синергии противоположностей. Это могло бы выглядеть так: “Герой отваживается отправиться из мира повседневности в область удивительного и сверхъестественного: там он встречается с фантастическими силами и одерживает решающую победу: из этого исполненного таинств приключения герой возвращается наделенным способностью нести благо своим соплеменникам” (Campbell 30).

Мономиф героя - это фактически обряд перехода, который выражается формулой: “уединение – инициация – возвращение” (30). При этом, как выявил Campbell, герой может принадлежать к любой социальной, традиционной или этнической группе. Такая разновидность культурных особенностей вовсе не уводит персонажа сказок и мифов от генеральной линии его преобразований. Кроме того, Campbell подчеркивает, что это могут быть не только духовные, но и материальные достижения и преобразования (38).

При этом Campbell указывает на испытания полярными качествами, которым обязательно подвергается герой мифа, другими словами речь идет о прохождении героя между кузнечным молотом и наковальней. Это является необходимым этапом духовного роста. “Пары противоположностей (бытие и небытие, жизнь и смерть, красота и уродство, добро и зло и все остальные полярности, что подчиняют чувства надежде и страху, а органы действия – самозащите и захвату) – это те же сталкивающиеся скалы, Симплегады, которые грозят неминуемой смертью путникам, но между ними всегда проходят герои” (89).

Поведя исследование практик инициации и ритуалов, Campbell определил, что индивид значительно отдаляется от своих душевных ограничений благодаря сознательному принятию великих испытаний. Это также приводит к длительному, казалось бы, разрушительному духовному обучению. Campbell сказал, что такой человек “. . . больше не противится саморазрушению, которое является необходимым предварительным условием возрождения для осознания истины, и таким образом наконец оказывается готов к великому смирению” (236). На смену личным амбициям приходит чувство принятия всего, что с ним происходит; и тогда “Закон живет в нем с его искреннего согласия” (237). С момента преображения, действительность такого индивида выражается как “. . . конечное состояние анонимного присутствия” (237).

“В своем кратком изложении, универсальная доктрина учит, что все видимые структуры мира – все вещи и существа – являются результатом действия вездесущей силы, из которой они исходят, которая их поддерживает и наполняет собою, покуда длится их манифестация (явленность в мире), и в которую они должны вернуться, чтоб раствориться в ней. Это – сила, известная науке как энергия, меланезийцам как манна, индейцам племени сиукс как ваконда, индусам как шакти и христианам как могущество Господне. Её проявление в психике психоаналитиками определяется как либидо. Её космическое проявление – структура и всеобщий поток самого универсума” (Campbell 257).

Следовательно, согласно мифологии, мироздание, включая все его элементы, проходит универсальные космогонические циклы. При этом Campbell отмечает, что сознание циркулирует через три плана бытия: “бодрствующее сознание” в форме грубых материальных объектов видимых благодаря отражению света; “опыта данного в сновидении” в виде тонких форм самосветящихся объектов, единых по своей природе со сновидением; “глубокого погружения” как состояние блаженства без сновидений. Это движение от частного к общему, при котором многообразие объектов проявленной реальности переходит к расширению через образы сновидения, а затем растворяется в чистом потоке сознания. В конечном итоге всё многообразие мира может восприниматься без конфликта и усваиваться во “внутреннем пространстве сердца”. Это состояние и есть “источник и конец всего и вся” (265).

Аналогичным образом космогонический цикл проявляет себя и в обратном порядке, от общего к частному. Локальное сознание живого существа, так же как и весь космос пробуждается из великой тьмы блаженства, а затем проявляет себя в мириадах образов сновидений и форм материального творения. Campbell показывает, как жизнь циркулирует проявляясь и поглощаясь, поднимаясь и опускаясь, обновляясь и истощаясь. Так происходит вечная пульсация универсума в объектах, сновидениях и безмолвии (266).

Конец страданиям начинается с момента осознания себя частью универсума, тогда обретается свобода. Постигая единство с сущностью мира, человек, подобно герою мифа, волен странствовать, будучи неуязвимым для внешних обстоятельств. “Сущность человека в себе и сущность мира едины. Поэтому нет больше необходимости ни в отрешенности, ни в уходе из мира. Куда бы ни лежал путь героя, что бы он ни избрал своим поприщем, он будет неизменно ощущать это присутствие как свою сущность, ибо тем самым он обретает способность видения. Это означает конец одиночества” (Campbell 386).

Таким образом, Campbell акцентирует внимание на проблеме, лежащей в основе конфликта, говоря что “Человек не ведает куда идет. Он не ведает, что им движет. Связующие нити между сознанием и бессознательным в человеческой психике были разорваны, и сами мы разрываемся на части” (388). Глубокий внутренний конфликт - это проблема нашего времени. Человек больше не должен искать спасения в общинах или становиться отшельником как это было в прошлые века. Сегодняшний человек ведет невидимую борьбу на поле собственной души. Путешествие к целостности является актуальным вызовом бессознательного разума (388).